Дариуш Мазурек OFMConv
Генеральный делегат по вопросам миссионерской деятельности Ордена
В этом очерке я хочу поделиться с вами некоторыми материалами о миссионерском призвании святого Франциска. Я опишу средневековую Европу в целом, вкратце расскажу о религиозной жизни того времени и ситуации в нехристианских регионах. В этом контексте будет яснее видно, как Благая Весть вошла в жизнь cвятого Франциска, чтобы вдохновить его и первых братьев-францисканцев стать миссионерами, открыв тем самым новую главу в истории миссии Католической Церкви.
Общая характеристика пастырского служения во времена святого Франциска
XIII век был временем, когда пастырское служение состояло в основном из совершения таинств и проповеди Слова Божьего. Однако оно оставляло желать лучшего, особенно в больших городах, где имелось по нескольку церквей, и только одна церковь – приходская. Порой верующие не знали, где крестить своих детей.
Стоял непростой вопрос и о том, кто имеет право заботиться о душах верующих. Когда большое количество монахов принимали священнический сан, клерикализация монашеской жизни, с одной стороны, открывала им возможность заниматься пастырской деятельностью. С другой стороны, это вызывало непонимание со стороны епархиального духовенства, чье служение ограничивалось совершением таинств. Что касается проповеди, то следует отметить, что этим, в первую очередь, занимались епископы. Приходские священники не столько проповедовали, сколько читали с амвона евангельские комментарии, чтобы убедить слушателей покаяться.
Однако, когда народ Божий слушал Евангелие, он сталкивался с языковым барьером из-за незнания латыни или излишними аргументами, которые скорее напоминали диалектические споры, потому что проповедники использовали заученные слова. Слово проповеди доходило до верующих не только из уст католических священников, но и из уст еретиков. Следует помнить, что в тот момент Церковь обретала все большую власть, давая во многих аспектах негативное свидетельство, в том числе посредством своего богатства и великолепия, и все это стало почвой для протестов.
Да, была огромная жажда возродить жизнь по образцу ранней Церкви, согласно Евангелию. Но возникшие в то время еретические группы, даже если они объединяли людей, исполненных желания подражать апостолам, заявляли о неповиновении Римской Церкви. Эти группы были настоящим бедствием для Церкви, тем более что духовенство в то время не всегда имело хорошее образование. Да и монахи, обученные только оседлой монастырской жизни, были неспособны противостоять вызовам времени. Неправильное рвение в апостольской жизни, охватившее тогда не только духовенство, но и многих мирян, сбило последних с верного пути. Они понимали крещение как радикальное неприятие мира, а сам мир отождествляли со всем дьявольским.
Еретики были людьми бедными, точнее, считали себя такими, и они чувствовали большую солидарность друг с другом и с другими бедными людьми. Они проповедовали на дорогах, но их доктрина настолько расходилась с учением Церкви, что в конце концов именно она приводила к признанию этих движений еретическими. Обвиняя священников и церковную иерархию, еретики подчеркивали, что наличия авторитета, проистекающего из нахождения на определенном посту в Церкви, недостаточно для евангелизации. Они считали, что сначала нужно прочувствовать Благую Весть лично и лишь потом свидетельствовать о ней.
Столкнувшись с этой ситуацией, нищенствующие ордена XIII века должны были стать альтернативой этим группам и, в то же время, противовесом великолепию и богатству в Церкви и новому формирующемуся классу зажиточных горожан, среди которых, в основном, развивалось стремление к обогащению. Монастыри нищенствующих братьев располагались в городах, чтобы легче было осуществлять пастырское служение. У них были свои представители в главных университетах. Братья занимались также защитой христианских истин от вышеупомянутых еретиков, проповедью среди верных и распространением веры среди неверующих.
В этой обстановке появился святой Франциск Ассизский. Он не пытался избежать ее, но обнаружил, что призван провозгласить Благую Весть как «вестник великого Царя», сначала свидетельством собственной жизни и, если Господь позволит, то и словами.
Приглашение к проповеди
Согласно описанию Фомы Челанского, святой Франциск услышал голос Христа в церкви Святого Дамиана (см. 2 Чел 10). Христос просил Франциска «восстановить Церковь». Это призвание касалось миссии, которую наш святой должен был осуществить для вселенской Церкви. История показала, что Иисус хотел большего, чем реконструкция нескольких близлежащих храмов. Когда появились первые братья, Франциск понял, что перед ними стоит общая задача, касающаяся спасения – не только их самих, но и других людей. Ни один духовный наставник не помогал Франциску это осознать. Сам Бог научил Франциска, как ему жить. Евангелие стало ориентиром для святого. Он сам написал об этом в Уставе: «Устав и жизнь Меньших братьев таковы: соблюдать святое Евангелие Господа нашего Иисуса Христа, живя в послушании, без собственности и в чистоте» («Устав, утвержденный буллой», гл. 1).
В 1208 году во время мессы Франциск услышал отрывок из Евангелия о том, как Иисус посылает на проповедь Своих учеников. Вероятно, это было Евангелие от Матфея, где Иисус посылает на проповедь двенадцать (ср. Мф 10, 5-15), или Евангелие от Луки, которое говорит о семидесяти двух посланных (ср. Лк 10, 1-16). Св. Бонавентура считал, что это был отрывок из Евангелия от Матфея, и описал это событие следующим образом: «В один из дней он благочестиво участвовал в Мессе об апостолах, и читалось то место в Евангелии (Мф 10, 9), когда Христос, посылая учеников проповедовать в мир, заповедал им евангельскую форму жизни, говоря: «Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха».
Выслушав, восприняв и запомнив эти слова, ревнитель апостольской бедности был пронзен радостью несказанной: «Этого, – сказал он, – хочу, этого возжелал я всем сердцем».
И тут же он сорвал с ног сандалии, отбросил посох, предал проклятью кошельки и деньги, обещал отныне всегда довольствоваться одной только рясой и, выбросив пояс, вместо пояса взял веревку. Со всем сердечным рвением он обратился к тому, чтобы исполнить услышанное и во всем соблюсти правоту апостольских правил» («Большая легенда» св. Бонавентуры» гл. III). Воодушевленный этими словами, святой Франциск в своем апостольском рвении руководствовался ничем иным, как любовью. Вдохновленный ею, он хотел понять, как служить Господу и, в то же время, ответить своей жизнью на «любовь, которая не любима». В глубине души он стоял перед дилеммой – посвятить себя созерцанию или действию. Самое главное – что он решил следовать за Иисусом. Таким образом, он избрал волю Бога, желая в то же время глубоко погрузиться в миссию Христа. Кроме того, частично открыли ему Божью волю Сильвестр и Клара: «И чудесным образом совпали все откровения, которые были даны им свыше Святым Духом: и почтенный священнослужитель, и девушка по откровению Господа ответили, что есть на то воля Господня, чтобы вестник Христов вышел проповедовать в мир» («Большая легенда» св. Бонавентуры, гл. XII).
Послание, адресованное всем
Встречая множество людей, живущих на задворках общества, святой Франциск видел в этом возможность исполнять Евангелие и на практике следовать ему. Он хотел проповедовать Евангелие миру, полному эгоизма и гордыни, миру, который нуждался в Благой Вести. Франциск видел несоответствие между верой и жизнью людей. Проповедь стала надлежащим откликом на реальность, с которой он столкнулся. В этом Франциск распознал волю Божию, когда он с молитвой трижды открывал Евангелие. И еще больше распознал ее благодаря тому, что Папа Иннокентий III одобрил образ жизни, который Франциск избрал для себя и братьев. Папа, благословляя Франциска и его сподвижников, сказал: «Ступайте с Богом, братья, и пусть Господь удостоит вас своего вдохновения, чтобы вы возвестили всем покаяние» (1 Чел 33).
Франциск был твердо убежден в том, что Бог послал его ко всем людям. Свою простоту и необразованность он не считал препятствием для проповеди. «В течение исполнившихся уже восемнадцати лет от его обращения плоть его не имела никакого покоя, поскольку он прошел много длинных путей по всей земле, чтобы тот дух бодрый, дух преданный, дух пламенный, который жил в нем, сеял повсюду семена слова Божия. И всю землю он наполнил Евангелием Христовым, обходя порой в один день пять селений и даже городов, и не только словами, но и делами своими наставлял он слушавших, благовествуя каждому Царствие Божие и само тело свое обратив в язык проповедующий» (1 Чел 97). В своих проповедях Франциск говорил об основных истинах Евангелия, донося их с помощью разных средств выражения: жестов, плача или с помощью образов, как в Греччо, где Франциск построил вертеп.
Даже болезнь, в самом ее начале, не помешала Ассизскому Беднячку проповедовать. Он был слаб телом, но силен духом. Он ходил пешком, а когда не мог больше идти, то пересаживался на осла. Когда физическая слабость одолевала его, он писал письма, чтобы люди могли услышать слова Иисуса. Это подтверждают строки из «Послания верным»: «Поэтому, поразмыслив о том, что телесная слабость и немощи не дозволяют мне посетить каждого в отдельности, я решил в этом письме возвестить вам слова Господа нашего Иисуса Христа, Который есть Слово Отчее, и слова Духа Святого, которые суть дух и жизнь» (2-я редакция «Послания верным», 3). Наш Серафический Отец смело обращался с проповедью Слова Божьего не только к монахам, но и ко всем, кого он встречал, не исключая правителей. Несомненно, эта отвага проистекала из его приверженности Христу. Созерцая присутствие Господа и размышляя о своей жизни, он воспылал любовью, которая побудила его к миссии.
Специфика монашеских орденов во времена святого Франциска
Монашеская жизнь приобрела особое значение в Средние века. Она воспринималась как бегство от мира. Существование в этом мире представлялось как рабство и паломничество в «небесный Иерусалим» с Иисусом Христом, указывающим путь. Монашеские ордена понимали слово «мир» (лат. mundus) в негативном смысле. В своем призвании монахи видели способ уйти от мира. Вся их жизнь была направлена на то, чтобы отвергнуть предложения мира, дабы не оскверниться ими. Отстранение от мира – Вавилона – виделось им способом очистить себя для того, чтобы получить доступ в Землю обетованную. Такое отношение означало, что монахи не могли развивать деятельность вне монастыря. Из-за этого им было трудно, а порой невозможно, взаимодействовать с людьми, живущими в городах.
Помимо монашествующих, собиравшихся в общины, были и те, кто хотел жить в скитах. Их называли отшельниками. Они вели монашеский образ жизни, но жили достаточно уединенно, чтобы их никто не беспокоил. Они питались тем, что получали от людей, или зарабатывали на жизнь собственным трудом. Отшельники стремились воссоздать образ жизни ранних христиан. В их среде появилась группа «странствующих отшельников», которые наставляли людей, собиравшихся вокруг них. По тем временам это было редкостью. Часто эти движения основывали новые монастыри. Таким образом в XI века появились камальдулы, валломброзианцы, картузианцы, цистерцианцы и женские ветви этих монашеских орденов, строившие свои монастыри вдали от мужских обителей.
Их жизнь была своего рода переосмыслением того, что предлагал устав св. Бенедикта: жизнь в бедности, наполненная молитвой и работой. Монахи сочетали «работу, отрешенность и интенсивную молитву с евангельской жизнью», но они не всегда могли должным образом откликнуться на потребности общества своего времени. Монастыри не только обогащались, но и бывали случаи (как это произошло в Англии), когда при основании новой обители во имя верности уставу вытесняли местных жителей. Монастыри были известны не только тем, что совершали литургию, но и тем, что принимали паломников, обрабатывали землю, поддерживали государство в выполнении некоторых его социальных функций и созидали культуру. Несмотря на все это, следует сказать, что монахи аббатств и монастырей ставили духовную жизнь выше других форм апостольской деятельности. Ни один из существующих орденов не рассматривал вопрос о миссии в своем уставе и не говорил прямо об апостольском служении как миссии Католической Церкви. Более того, в XI веке апостольская жизнь рассматривалась через призму общинной жизни; ее не связывали с призывом к миссионерству.
Только со временем развился подход к апостольству как к обязательству, присущему монашеству и духовенству в целом. Это апостольство приняло конкретную форму в помощи больным, в пастырском служении и в научной сфере. Таким образом, в XII веке, помимо монашеских общин, стали появляться люди, желающие вести активную религиозную жизнь. Их служение включало работу с мирянами, особенно с больными и паломниками. Помимо госпитальных орденов, на сцену вышли рыцарские ордена, которые гарантировали безопасность паломников, направляющихся в Святую Землю. Иногда ранее возникшие госпитальные ордена преобразовывались в рыцарские. Так было с иоаннитами, тамплиерами и Орденом святого Лазаря. В целом, хотя в XII и XIII веках мы видим духовенство, выполняющее самые разные виды служения, они представлены двумя полюсами. С одной стороны – монахи, обособившиеся от мира, а с другой – духовенство, живущее среди мира с намерением провозглашать Евангелие. Святой Франциск хотел жить в общине со своими братьями и благовествовать в мире, который его окружал.
Новый стиль присутствия в мире
Для Средневековья образ жизни Франциска и его последователей был чем-то новым. Монахи не придерживались оседлого образа жизни, напротив, они путешествовали по миру, провозглашая Царство Божье и призывая людей к покаянию. Сначала они проповедовали Евангелие только в Италии, однако со временем пересекли ее границы. Их стиль проповеди вызывал восхищение, в частности, у Папы Гонория III. Папа сравнил францисканцев с апостолами, которые сеют семя Слова Божьего в домах, где им доводится бывать. Жак де Витри в своей «Historia Occidentalis» вплотную подошел к отождествлению Меньших братьев с апостолами. Он видел в них людей, которые постоянно путешествовали, посещали деревни и города, работали наравне со всеми и приводили хотя бы некоторых людей ко Христу. А ночи посвящали созерцательной молитве в уединенных местах.
Эта идея сделать весь мир «своим монастырем», предложенная францисканцами, встретила множество возражений. Тем не менее она нашла признание и в среде тех, кто придерживался оседлого образа жизни. В «Житии святого Франциска от анонимного монаха из немецкого монастыря» авторства неизвестного бенедиктинца мы читаем: «Уединенная жизнь учит обращать внимание на Бога и на самого себя. Но тот, кто желает наставлять других, обязательно должен быть рядом с теми, кому он стремится приносить пользу». Поэтому Франциск Ассизский не бежал из мира. Вместе с братьями он хотел идти по миру, не для того, чтобы отрицать его, а чтобы осуществлять свою деятельность среди людей. Эта деятельность была в первую очередь служением в Церкви, служением не случайным, а постоянным. Для него не требовалось создавать замкнутые общины или основывать аббатства. Аббатства, несмотря на то что они были местами молитвы и работы, центрами духовности, не выходили навстречу людям. Люди концентрировались в постоянно растущих городах; им нужно было услышать Благую Весть, провозглашенную кем-то, кто видел в них братьев и сестер. Этот новый стиль присутствия в мире, предложенный святым Франциском, касался проповеди и миссии, осуществляемой, в первую очередь, через свидетельство жизни, протекающей среди людей. И только во вторую очередь проповедники использовали слова. Это стало отличительной чертой нашего Ордена. Хотя образ жизни других нищенствующих орденов того времени также отличался от образа жизни монахов-затворников.
Итак, францисканцы провозглашали призыв к покаянию непосредственно среди людей. Жизнь каждого монаха и жизнь всей общины становилась своеобразной лакмусовой бумажкой, подтверждающей подлинность этого призыва.
Проповедь обращения и покаяния
Когда святой Франциск писал о проповедниках в главе XVII «Устава, не утвержденного буллой» (46–49), он говорил об их положении, желая показать важность их служения. Изначально это служение мог принять на себя любой монах. Однако со временем от проповедников стали требовать соблюдения определенных стандартов. Кроме того, для выполнения этого служения требовалось одобрение настоятеля: «И ни один из братьев ни в коем случае пусть не осмеливается проповедовать народу до тех пор, пока не будет расспрошен и испытан генеральным министром братства и не получит от него обязанность проповедовать» («Устав, утвержденный буллой», IX, 2). Более того, проповедь следовало осуществлять в согласии с Церковью: «Никто из братьев пусть не проповедует вопреки порядку и установлениям святой Церкви» («Устав, не утвержденный буллой», XVII, 1). Что касается содержания учения, то «Позднее правило» дает нам дополнительное разъяснение: «Увещеваю и призываю братьев, чтобы слова проповедей, которые они произносят, были продуманными и чистыми, на благо и в назидание народу пусть указывают на пороки и добродетели, кару и славу в кратком увещевании, ибо немногословен был Господь на земле» («Устав, утвержденный буллой», IX, 3).
Франциск, как и большинство его соратников, не был рукоположен в священники. Следовательно, учение Меньших братьев, особенно не священнослужителей, не могло касаться строго доктринальных вопросов. Они могли призывать к покаянию и восхвалению Бога. Просто призыв к покаянию не требовал знания богословия или латыни. Общаться с людьми можно было, в том числе используя народный язык, вступая в диалог о спасении и объясняя евангельские истины понятно для людей, будь то на улице, в городе или в церкви. Доминиканцы, например, благодаря этой практике быстро нашли общий язык с людьми и даже стали называться Орденом проповедников (Ordo Praedicatorum).
Однако это не означало, что монахи не рассуждали о богословии. Это стало очевидным, когда в Орден вступили ученые братья. Два достойных упоминания примера – святой Антоний Падуанский и Цезарь Шпейерский. Их вступление в Орден поставило монахов перед новой дилеммой: до какой степени они должны использовать свои культурные знания в проповеди? Ибо клерикализация способствовала повышению уровня образования братьев, от них требовалось, как минимум, освоить ораторское мастерство. Они теперь не только призывали к покаянию, но становились священнослужителями и совершали таинство исповеди, которое примиряло людей с Богом. Монахи же, не являющиеся священниками, должны были довольствоваться призывом к покаянию, как это было прежде.
Проповедническая деятельность братьев
Как утверждают некоторые авторы того времени, особенно бенедиктинцы, братья-монахи имели обыкновение проповедовать прежде всего в праздничные дни и по воскресеньям. В эти дни монашествующие старались посещать приходы или присутствовать среди верующих на других собраниях, где они легко располагали к себе сердца людей, потому что слова, которые они говорили, подкреплялись примером их кроткой святой жизни. В целом можно сказать, что их проповедь должна была отличаться смирением, что на латыни мы бы определили как minoritas. Поэтому Франциск предупреждал братьев, чтобы они не присваивали дара проповеди. Проблема могла возникнуть в случае, если кто-то использовал проповедь как средство обретения славы. Франциск питал нежность к тем, кто не искал такой славы и кто после того, как Слово было проповедано, уходил, не дожидаясь похвал со стороны слушавших ее.
Как мы уже упоминали, клерикализация Ордена повлекла за собой некоторые проблемы. Когда братья сочетали проповедь Слова с совершением таинств, у них возникал конфликт с епархиальным духовенством. Некоторые хотели решить эту проблему, получив привилегии, но Франциск не соглашался: «Строго наказываю всем братьям во имя послушания, чтобы, где бы ни были, не осмеливались добиваться никакой грамоты в Римской курии ни сами, ни через посредника, ни для храма, ни для другой какой обители, ни под видом проповеди, ни по причине телесных гонений» («Завещание», 25). Проповедническая деятельность братьев отличала их служение в Церкви. Фактически Франциск подчинился авторитету Церкви в вопросах проповеди. Проповедь братьев зависела не только от разрешения епископа, но и от приходского священника, без согласия которого они не осмеливались проповедовать. Другие религиозные движения не следовали этому примеру, и если они проповедовали ошибочные доктрины, Церковь запрещала их служение и даже могла заклеймить как еретиков.
Со временем проповедническая деятельность братьев повлияла на расширение присутствия францисканских общин во многих европейских странах. Это апостольское служение началось при жизни святого Франциска, в первые годы существования Ордена, и способствовало его росту. Хорошо иллюстрирует эту ситуацию то, что в период с 1207 по 1217 год присутствие братьев было отмечено на большей части территории Италии, а в последующие годы оно успешно распространилось и на другие европейские страны: в 1217 году – на Францию и Испанию; между 1219 и 1221 годами – на Далмацию и Венгрию; к 1221 году – на Германию; а к 1224 году – на Англию.
(Продолжение следует)
