Возлюбленные братья,
Господь да подаст вам мир!
Радуйся Владычица, святая Царица,
святая Богородица Мария,
ты – Дева, ставшая Церковью,
избранная святейшим Отцом небесным,
которую Он освятил святейшим возлюбленным Сыном Своим
и Святым Духом Утешителем;
в тебе была и есть вся полнота благодати и все благо.
Радуйся, дворец Его;
радуйся, ковчег Его;
радуйся, дом Его.
Радуйся, наряд Его;
радуйся, раба Его;
радуйся, матерь Его!
Св. Франциск, Приветствие Пресвятой Деве Марии
1. Состоявшееся 150 лет тому назад, 8 декабря 1854 г., провозглашение догмата о Непорочном Зачатии Пресвятой Девы Марии явилось увенчанием почти 550-летнего периода богословской мысли и созерцания, а также, честно говоря, и немалых горьких полемик между христианскими философами и богословами. Некоторые из святых и ученых , внесших наиболее весомый вклад в достижение этой цели, принадлежали Ордену Францисканцев – Братьев Меньших Конвентуальных. Поэтому мне кажется более чем естественно немного задержаться над воспоминанием этой годовщины, которая является неотъемлемой частью нашей истории, традиции и идентичности.
Сорок лет спустя после провозглашения догмата, в 1894 г., ровно 110 лет тому назад, родился св. Максимилиан Мария Кольбе. В 1917 г., в возрасте 23 лет, вместе с шестью единомышленниками, он основал “Воинство Непорочной Девы Марии” (Militia Immaculatae) в Риме, в монастыре на улице Сен Теодоро, в котором в то время располагалась международный колледж Ордена. Основание “Воинства”, как писал св. Максимилиан и как будет сказано ниже, было как бы открытием второй страницы в истории истины, провозглашенной в форме догмата. С отвагой и убежденностью он сравнивает догмат с архитектурным проектом, в котором запланированным зданием является “Воинство”; таким образом, богословское утверждение является основной прелюдией к следующей исторической реализации.
Не следует считать, что св. Максимилиан собирался отказаться от богословского созерцания в пользу пастырской деятельности; самый широкий контекст всей его жизни показывает, что это не так. В то же время, наш святой собрат признает, что любая богословская мысль должна иметь свое пастырское выражение для того, чтобы заслужить называться “богословской”, с другой стороны, любоая пастырская деятельность должна основываться на крепком богословии.
Поэтому, воспоминая эту достойную годовщину, мы начинаем с торжественного провозглашения догмата о Непорочном Зачатии, но не ограничиваемся им. Он продолжает свой исторический ход посредством основания “Воинства” и приглашает нас принять участие в своем будущем выражении и развитии. Я еще кратко вернусь к этой теме, но сначала позвольте представить следующий памятный текст для нашего общего размышления.
Францисканское почитание Непорочной Девы Марии до провозглашения догмата
2. Сыновняя любовь францисканской духовной семьи по отношению к Пресвятой Богородице – это любовь врожденная. Свой исток она имеет в благочестивом сыновнем чувстве Брата Франциска, который, отказавшись от природного отцовства Пьетро Бернардоне, чувствует особым, не испытанном ранее, образом, ценность и глубокую значимость отцовства Бога. Отказавшись от всего вплоть до полного самообнажения, он чувствует, что может вполне искренне и свободно сказать: “ Отче наш, сущий на небесах ” (2 Чел 12: FF 597).
Отказ от отца, Пьетро Бернардоне, влечет за собой также отказ от всех родственный связей, то есть, уз с матерью и с родным братом. И как в Отце небесном он обретает свободу сыновей, точно так же в Марии, которую распятый на кресте Иисус вверяет в качестве Матери Своему возлюбленному ученику Иоанну, Франциск открывает материнство по отношению ко всем искупленным. Для Франциска Пресвятая Дева Мария прежде всего является матерью потому, что она сделала нашим братом Великого Владыку; поэтому Ей он вверяет себя самого и “под Ее покров отдает своих чад, которых он уже собирался оставить, чтобы они там нашли тепло и защиту”. Он называет Ее Царицей и хочет, чтобы Она была заступницей его братства, дабы в течение веков его собратья смогли найти в Ней убежище и безопасность в трудностях и надежный причал, если когда-то им случится отдалиться от евангельского идеала (2 Чел 198: FF 786).
3. В этой сыновней любви тогдашние и все последующие собратья Ассизского Бедняка стремились сравниться с ним как по одиночке, так и всем Орденом, а также стремились распространить ее везде среди народа и в Церкви своим примером, проповедью и богословским вкладом. Это св. Антоний Падуанский, который Богородице посвящает прекраснейшие страницы своих проповедей и умирает, обратив взор вверх, как будто созерцая в экстазе Блаженную Деву, с пением гимна: “О, преславная Владычица”. Это св. Бонавентура, Серафический Доктор, и Александр Гэльский, которые оба, конечно, не были сторонниками учения о привилегии непорочного зачатия. Это Вильгельм Уэр, который воспринял и усвоил аргументацию первого доктора Непорочного Зачатия, бенедиктинца Эадмера (+ 1124), сформулировавшего в своем “Трактате о зачатии Пресвятой Марии” тезис о непорочном зачатии таким образом: “Разве не мог Бог дать возможность человеческому телу … остаться свободному от любого укола шипов, даже если он и был зачат среди жал греха? Ясно, что Он мог и хотел; а если хотел, то и сделал (potuit plane et voluit; si igitur voluit, fecit) “; до Петра Ауреоли и до “Тончайшего и Марианского Доктора” блаж. Иоанна Дунса Скота, который впервые разработал полную концепцию упреждающего искупления.
4. Действительно, именно Дунс Скот первый подчеркивает факт, что Непорочное Зачатие не является исключением в искуплении Христовом, но случаем совершенного и более эффективного спасительного действия единственного Посредника. Будучи совершеннейшим Посредником, – рассуждает “Тончайший Доктор,” – Христос осуществил самую совршенную степень посредничества по отношению к личности, Посредником которой Он был. Ни к кому другому Он не осуществил более высокой степени посредничества, как по отношению к Марии. Этого бы не произошло, если бы Он не заслужил ее сохранения от первородного греха” (Ord. 3, d. 3, q. 1). Ранее он пришел к утверждению, “что все наиболее превосходное, следует приписать Марии, при условии, что это не противоречит авторитету Церкви и Священного Писания”. Немного позже он говорит, что что в раю “пребывает Блаженная Приснодева Богородица, которая никогда не воспротивилась Богу ни из-за первородного, ни из-за деятельного греха. Однако воспротивилась бы, если бы не была сохранена” (In III Sett., d. 18, q.unica). После Дунса Скота следует вспомнить бр. Франциска Брешианского, которого наш Папа-францисканец Сикст IV прозвал Самсоном после блестящего изложения доктрины о Непорочном Зачатии, сделанного в присутствии самого Папы и папского двора; стоит вспомнить также других наших известнейших богословов, которые были глашатаями и защитниками точки зрения Дунса Скота вплоть до принятия в 1854 г. Папой Пием IX догматической формулировки.
Наряду со светилами богословия нет недостатка также в других выдающихся фигур, которые расцвели на плодородной почве францисканской святости, – таких как св. Иосиф Купертинский, который, слыша имя “Мария”, впадал в экстаз и даже левитировал, а своими простыми и убедительными словами зажигал в сердцфх сыновнюю любовь к Небесной Матери. Или как Франциск Антоний Фазани, по сей день известный среди жителей Пулии как “Святой Отец Учитель” (принадлежащий его перу тект Новенны Непорочной Деве Марии был опубликован несколько лет назад, благодаря преподавателю нашего Богословского Факультета св. Бонавентуры отцу Франческо Коста). При помощи слова, так же ученого и глубокого, многие сыновья св. Франциска распространяли среди верных религиозный культ и почитание исключительной привилегии Непорочного Зачатия Марии.
5. Путь, приведший к провозглашению догмата в 1854 г. посредством буллы “Ineffabilis Deus “, была длинным и усеянным немалыми трудности, но Орден, в убеждении , что “de Maria numquam satis”, никогда не свернул с этого пути, его вклад был всегда неизменным. Генеральный Капитул, состоявшийся в Пизе в 1263 г., принял решение о праздновании праздника Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии во всем Ордене. И произошло это в то время, когда генеральным настоятелем был св. Бонавентура, который, несмотря на то, что как богослов он был противником учения о привилегии Непорочного Зачатия, как высший настоятель Ордена не воспротивился введению этого праздника.
Праздник Непорочного Зачатия, празднуемый в Ордене с 1263 г., был официально установлен для Рима, вместе с чинопоследованием Мессы и собственными текстами Литургии Часов, Папой Сикстом IV, францисканцем из конвентуальных; Апостольская же конституция “Cum praecelsa” от 27 февраля 1477 г. признала учение о Непорочном Зачатии согласным с католической верой. И когда противники стремились исказить значение данной конституции Сикст IV энергично отреагировал буллов “Grave nimis”, грозя им отлучением от Церкви и обьясняя фальшивые, ошибочные и противоположные истине утверждения тех, кто не признавал, что в момент зачатия Пресвятая Дева была предохранена от греха. Вследствие этого вмешательства Папы в 1469 г. университеты Парижа, Оксфорда, Кембриджа, Тулузы, Вены и Болоньи своих профессоров и преподавателей под присягой принять учение о Непорочном Зачатии.
Н аши братья продолжали углублять и распространять доктрину о Непорочном Зачатии Девы Марии, внеся свой значимый вклад в то, что наконец настал незабываемый день 8 декабря 1854, который означал окончательное принятие Учительством Церкви францисканской точки зрения после долгого сражения, длившегося около пяти с половиной веков; день, который был встречен христианском народом с ликованием, сравнимым в тем, которое имело место после объявления догмата о Богоматеринстве Марии (Theotokos) Эфесским Собором в 431 г.
бр. Иоахим А. Гермек,
Генеральный Министр
