Открыться взгляду Христа

Вильгельм Спирито OFMConv.

Духовная жизнь, именно потому, что она является жизнью, представляет собой динамический процесс. Однако мы склонны представлять ее статичной, хотим ее структурировать, «придумать» раз и навсегда. Но это не действует. Потому что в жизни все рождается и развивается в соответствии с тем, как меняется личность.
В одной из книг о. Марка Рупника есть такой эпизод. Автор рассказывает, что как-то утром он беседовал в кабинете со студентом. В кабинете располагался мольберт, на котором был только что написанный о. Марком лик Христа. «Мы сидели по разные стороны мольберта, – пишет автор книги, – и я спросил юношу: «Как ты думаешь, на кого смотрит Христос?». «На меня», – ответил студент. Я попросил его встать и подойти ко мне, и спросил:
– Представь, что ты сейчас один, и в голове у тебя – дурные мысли. Что делает Христос?
– Смотрит на меня.
– А теперь представь, что ты с друзьями, сейчас субботний вечер, и ты пьян. Что делает Христос?
– На меня смотрит.
– Теперь вообрази, что ты с девушкой, она тебе очень нравится, мысли у тебя путаются, в голове всякие фантазии… И что же делает Христос?
– Он все так же по-доброму на меня смотрит.
– А теперь ты на литургии, читаешь первое чтение… А Христос?
– Смотрит на меня с огромным состраданием».
Вот если ты в любых обстоятельствах будешь на себе ощущать сострадательный милосердный взгляд Христа, ты стал по-настоящему духовным человеком. Ты вновь обретешь настоящую цельность и духовное умиротворение.
Когда ты начнешь ощущать это милосердие, ощущать, как оно обволакивает тебя бальзамом благоговения, все начнет в твоей жизни меняться. Человек меняется благодаря любви, которая наполняет его сердце. А грешит – из-за недостатка любви.
Этот рассказ отражает суть динамики духовной жизни.
Если мы думаем, что должны завоевать духовную жизнь, завоевать Бога, убедить его, что мы хорошие, то будем переживать процесс падения. Это тот же процесс падения, когда Адам ощущал себя обнаженным и хотел укрыться. После утраты близости с Богом Адам стремится к одному – укрыться, чтобы казаться кем-то другим. В чем смысл этого желания прикрыться (фиговым листком, павлиньими перьями или монашеской одеждой – суть одна)? Мы себе больше не нравимся. А Господь продолжает вопрошать: «Где ты, Адам?» – «Я спрятался, потому что испугался».
Из-за страха я хочу приукрасить себя, переодеться, чтобы Бог меня принял за другого. Достаточно нарядиться соответствующим образом, чтобы ощутить себя тем, в кого нарядился. Но это лишь фиговые листки. Особенность падшего человека в том, что он пытается показать себя хорошим. Я боюсь быть обнаженным перед Богом, боюсь, что Он меня больше не любит. В этом драма Адама. Змей оказался очень хитрым: ему удалось вдохнуть подозрение в сердца Адама и Евы в том, что Богу неугодно их счастье.

«Вкусите и будете, как боги», – говорит змей. А они уже были, как боги, ведь они были сотворены по образу Божию. У них уже все было. Они все принимали как дар от кого-то, а в этой сцене со змеем возникает стремление принимать все как свою собственность, словно они сами себе это дают. «Моя прелесть!»: в каждом из нас живет маленький Голлум из «Властелина колец». В итоге Адам интересуется уже сам собой, а не своими отношениями с Богом.
Эту трагедию наши фиговые листки прикрыть не могут. Соблюдая уставы и правила, мы чувствуем себя «хорошими» и заслуживающими, чтобы Бог нас «похвалил». По сути, мы пытаемся показать, что мы хорошие. Но это не действует. В самой глубине нас всегда звучит тихий голос: «Ты не в порядке». И все наши силы уходят на то, чтобы доказать: «Нет, я хорош, я в порядке». Вместо того, чтобы сказать: «Господи, я не в порядке, помилуй меня…».
Мы пытаемся стать хорошими и красивыми ДО того, как обратиться к Нему, чтобы Он признал нас. Это мышление Моисея, а также фарисеев. В итоге зачастую получается: «Спасибо, Господи, что я не такой, как все…»
Говоря о наших харизмах, и при этом принижая харизмы других, мы именно так себя и ведем. Мы стремимся к праведности по закону, а это – самоутверждение, и это неправильно. Многие труды оказываются бесполезными, потому что мы прилагаем усилия в неправильном направлении.
Самая главная ошибка – оторвать взгляд от Его взгляда на нас. В какой-то момент Адам и Ева перестают смотреть на Господа, уже не видят Лика, а смотрят лишь на плод. Есть такой известный аргентинский комикс, где девушка говорит подружке: «Я слышала, что весь этот бардак начался с яблока. Представляешь, что было бы, если бы это был арбуз».
Забывая об обращенном на него Взгляде, человек начинает смотреть на что-то другое. Так мы можем смотреть на добродетель, идеал, харизму – но это явления, а не Личность, не Лик.
Мы становимся тем, что созерцаем. Если я смотрю на Лик, то обретаю лик, если смотрю на золото – то сам обращаюсь в золото, как царь Мидас.
Открыть Его взгляд очень опасно. Образ, написанный по просьбе сестры Фаустины – тоже очень опасный. Если вы позволите смотреть на себя, то рано или поздно от этого взгляда вам станет невыносимо. Отцы древней Церкви говорили, что если хочешь познать, каковы твои отношения с Христом, то нужно сосредоточиться в молитве на шестой и девятой заповедях. Если ваши мысли, сердце, фантазия очень грязные, позвольте Ему посмотреть на вас. И вы увидите, что такой вид покаяния – самый невыносимый.
Обычно человек хочет сначала исповедаться: «Если я нечист, то не могу стоять перед Господом». Однако все наоборот: возможность дать Ему на себя посмотреть дарует примирение и покаяние. За каждой греховной фантазией, идеей, греховным поступком стоит желание близости, облеченное в ложные одежды. Но само желание – настоящее. В них я воды не нахожу, но моя жажда – настоящая.
Пытаться утолить жажду, стоя перед Ним, это начало пути к истине. И тогда я открою, что Его сострадающий взгляд не меняется. Это то, о чем говорил студент в истории, описанной о. Марком Рупником. Заново пробудить жажду, которая скрывается за моими недостатками, и без страха Адамова открыть себя Его взгляду.
И тогда человек начинает смотреть на все события своей жизни не из придуманного укрытия, где он прячется от Бога, а через призму Воскресения – так, как на него смотрит Бог.

Каков же я? Я нахожусь в том моменте, когда Христос сошел в ад и искупил меня, или до него? Когда я знаю, что воскрес со Христом, то не испытываю страха. Я уже не пытаюсь самостоятельно привести себя в порядок и стать праведным. Мария Магдалина стала святой после встречи с воскресшим Христом, а не потому, что привела себя в порядок. Если мы живем так, словно Христос нас не искупил, мы живем по менталитету «утраченного рая». Все усилия нужно направить на то, чтобы промыть глаза водой Крещения и заново открыть Его взгляд. Когда этого нет – мы как слепорожденный, который еще не исцелился. Как фарисей, который думает, что все знает, но не исцелен.
Обрести духовный взгляд – это значит соединить свой взгляд со взглядом Христа и смотреть на все Его глазами.
При изучении образа Гваделупской Божией Матери было сделано удивительное открытие. На сетчатке ее глаза запечатлен момент, когда св. Хуан Диего распахивает плащ, оттуда падают цветы, а на плаще – образ Марии; и все люди, которые стояли рядом. Глаза образа имеют такую глубину взгляда, как у человеческого глаза. Получается, что люди как бы сфотографированы в глазах Богородицы. И так же мы «сфотографированы» в глазах Христа. Зеркало моей души, сердца, жизни – это именно Его глаза. Искусство духовности в том, чтобы разглядеть черты своего лица в глазах Христа.
Когда человек осознает, что на него по-особому смотрят, все меняется. Когда встречаешь друга, то видишь, что его глаза сияют радостью. Ты понимаешь, что тебя увидели, что друг рад тебе! Маленький ребенок, видя лицо улыбающейся ему матери, начинает весь светиться. Если я рад встрече с кем-то, разве у меня будет скорбное выражение лица? Когда лицо другого проливает на меня свет, я и сам буду светом. Ницше говорил, что у современных христиан порой такое выражение лица, будто Воскресения и не было.
Пришествие Христа и Святого Духа направлено на то, чтобы вернуть Адама за стол Троицы. Нас ждут: “Придите ко Мне… И вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков, стояло пред престолом и пред Агнцем…” Наше главное призвание – участвовать в жизни Святой Троицы, это значит – участвовать во взаимоотношениях. Мы – личности, которые должны стоять перед Личностями. Мы живем, чтобы вкушать это общение, эту сопричастность, наслаждаться ими.
«Ветхий Адам» – индивидуалист, «новый Адам» – личность, чей взор обращен к Лику. Новая жизнь – это жизнь общения. Все, что ведет к общению между личностями является отблеском Троицы, поэтому мы испытываем глубинную тоску по встрече с Богом и по встрече с другим человеком.
Итак, духовная жизнь либо становится истинными отношениями с Христом, либо стрела не попадает в цель. И проблема именно в личностных отношениях. Отношения – это не просто позволить, чтобы на тебя смотрели и смотреть самому, –это значит и говорить, и доверяться другому, видеть в другом его личность, признавать его приоритет.
Хорошо иллюстрирует эту мысль опыт апостола Петра, когда он пытался ходить по воде. У Петра горячая голова, он преисполнен энтузиазма: как неофит или послушник, желающий стать монахом. Петр обманывается, решив, что ходить по воде легко. А когда начинается ветер и поднимаются высокие волны, Петр понимает, что ходить по воде весьма непросто. Он думает: «Была бы хорошая погода, я бы смог. А сейчас погода плохая». Но даже в хорошую погоду нельзя ходить по воде. Хождение по воде не зависит от погоды. Нужно, чтобы Христос позвал нас: «Иди!»
Икона монашеской, христианской жизни – это эпизод, когда Петр начинает погружаться в воду, а Христос протягивает ему руку: «Маловерный, зачем ты усомнился…». Мы хотим напрямую идти к Христу по воде. Но итогом будет то, что мы отправимся к компании рыб, которые обитают на глубине. Поэтому нам необходимо постоянно повторять: «Господи, спаси меня, помоги мне, помилуй меня!» Это не просто формула, это суть нашей жизни. Наша жизнь – процесс, в ходе которого нас нужно вытягивать из глубины. Мы проваливаемся в могилу, в глубины вод…
Динамика Пасхи – нисхождение Христа во ад и восхождение – отражает характер нашей жизни. Нас постоянно приходится искупать. И Христос это совершает: с нежностью, состраданием и добротой. Для нашего тщеславия тот факт, что нас нужно постоянно искупать, – проблема. Ведь мы хотим идти сами!
От Отцов пустынников до наших дней традиция заключается в том, чтобы постоянно с нежностью признавать нашу слабость и постоянно доверять себя Ему.
Так поступала Учитель Церкви св. Тереза из Лизье: образно говоря, она делала усилие, чтобы поднять ногу на одну ступень, и позволяла все время Христу поднимать себя. Христос нисходит в ад, он выносит на своих плечах потерянную овцу. Овца – мастер теряться, и мы все такие. Когда пастух находит овцу, та позволяет нести себя, не брыкаясь. Мы же, наоборот: «Я буду нести себя сам, чтобы Господь меня похвалил!» Но лучше вдохновляться примером овцы.
Еще один пример для вдохновения: представить детство Девы Марии и Христа. Увидеть, как они, будучи младенцами, сами ничего не делают, все за них делают родители. В эпизоде бегства в Египет, ангел велит Иосифу: «Возьми младенца и Матерь Его и беги в Египет…» Это очень важно – позволить «носить» себя. А мы претендуем на то, чтобы быть взрослыми. Постоянный вопль о спасении и способность позволять себя «носить» – в этом и есть динамика новой жизни.
Новая жизнь в нас словно заблокирована. Мы все еще переносим муки рождения (Апостол Павел говорит о том, что все творение мучается муками рождения).
Чем больше присутствие Святого Духа и Духа Сына во мне, тем больше я начинаю поступать, как Сын, принимая свое сыновство. Наши мысли и чувства – не сыновьего характера, они присущи «ветхому Адаму». Когда мы это признаем, то начинаем молить, чтобы Дух пронизал все наши мысли и чувства. Он не будет «вламываться» в дверь, только я могу ее открыть.
Допустим, я хочу убить своего обидчика и спрятать труп! Что нужно делать? «Господи, я понимаю, что эта мысль не сыновья, не братская, помоги мне!» То есть, вместо того, чтобы пытаться задушить эту мысль, я открываю ее Святому Духу, рассказываю все и взываю: «Господи, помоги!». То же самое – и с дурными чувствами.
Я не сам, не своими силами должен избавляться от них. Если я испытываю сильный гнев на человека, то нужно взывать: «Господи, помилуй меня, посмотри, что творится в моем сердце!» Я не удивляюсь этим чувствам, не пытаюсь их контролировать! Контролировать – неправильно. Я не прячу такие вещи, а, наоборот, открываю и показываю их: «Господи, вот это… и это….». Иначе я буду, как индюк, который пошел к ветеринару лечить геморрой, но ему было стыдно, и он сказал, что болит горло. Мы примерно так же поступаем, когда, скрывая главное, идем молиться к Святым Дарам о чем-то второстепенном… А нужно прежде всего честно сказать: «Господи, вот такие мысли и чувства меня охватили. Помоги мне!» И если мы будем так поступать, наши отношения с Господом станут настоящими и наполнят всю нашу жизнь.
Можно сказать, что нужно позволить Его взгляду проникнуть во все мои открытые раны, не стремясь вылечиться самостоятельно. Необходимо открываться в молитве, в моменты близости с Господом, но делать это мягко и нежно, без возмущения и гордыни. Когда мы слишком часто повторяем: «Я, я…», то поддаемся индивидуализму Адама.
В итальянском языке слова «я» и «Бог» отличаются всего одной буквой: io – Dio. Но эта буква все меняет! Жизнь в вере заключается в том, чтобы всегда отдавать первенство Ему, а не себе. И это относится ко всем моим чувствам, мыслям, настроениям: смотреть на все это вместе с Ним, а не со своей точки зрения.
Владимир Соловьев говорил, что мы можем быть подобны углю или алмазу. У них одно строение, но разные физические свойства. Уголь поглощает свет и остается черным. Алмаз позволяет свету сиять, пропуская его через себя, и сам становится сияющим. Когда мы хотим все взять под контроль, мы подобны углю. Когда же позволяем Господу проникать в себя, то сами начинаем сиять. Вот она динамика духовной жизни: «уголь» превращается в «алмаз»! Трансформацию начинает вода Крещения. Но «уголь» и «алмаз» все равно борются в нас друг с другом.
Мы использовали разные образы, чтобы понять аспекты духовной жизни, но
прежде всего – это жизнь в межличностном общении. Чем больше я ощущаю себя любимым чадом, тем быстрее я увижу, что у меня есть братья и сестры. Однако этот процесс может занять сотни лет…
Решает и выбирает именно Он. Пастух несет на себе овцу, а не овца – пастуха. Наша задача – восстановить истинный взгляд на действительность и на самих себя. Как рыбы в аквариуме смотрят на мир через толщу воды, так и нам нужно словно смотреть на все через воду Крещения. Иначе мирской менталитет незаметно займет все пространство нашего сознания. Мы стремимся действовать самостоятельно именно тогда, когда поддаемся мирским авторитетам.
Пока наше духовное видение не будет «переформатировано» Священным Писанием, литургией, трудами Отцов Церкви, мы не проникнем в суть вещей. Речь идет о том, чтобы вернуть себе видение: увидеть этот огонь Духа в каждой личности, в самой действительности! Мы окружены красотой, и поэтому нужна хорошая литургическая музыка, важно читать хорошую поэзию, видеть высокие образцы церковного искусства…Человек становится тем, что он созерцает.
Однако недостаточно впитывать свет только снаружи, мир то ведь падший. Этот внешний свет необходимо сочетать со светом Воскресения, Преображения, – а он сокрыт. Представьте себе человека, который знаком с реальностью только по новостям. Но мы-то знаем, что Небесный Иерусалим приближается к нам, что река живой воды от Престола Агнца течет к нам…И всякий раз, участвуя в литургии, мы возносимся в Небесный Иерусалим и сидим за столом со Святой Троицей…
Правда о реальности проистекает из Парусии, а не из падшего мира. «Я пришел, чтобы имели жизнь и имели с избытком», – говорит Христос. А мы нередко просто «выживаем», словно узники в концлагере. Этот взгляд Христа – для нас, место за столом – для нас, нужно только все это принять…